В предыдущей статье, «Загадочная гравюра Ивана Зубова и её связь с фейерверками петровского времени», уже отмечалась значимость гравировального искусства для России начала XVIII в. Широко тиражировавшиеся гравюры прославляли победы и достижения Петра I и его сподвижников. По распоряжению правителя гравюры рассылались по городам России и отправлялись заграницу.
Было отмечено также, что в зале № 22 основной экспозиции Исторического музея, который называется «Российская империя в эпоху Петра I. Первая четверть XVIII в.», можно увидеть подлинные шедевры гравировального искусства того времени. В данной статье рассмотрим ещё одну интересную гравюру, представленную в зале, — «Портрет Александра Даниловича Меншикова на коне» (1707 г.).
На гравюре изображён один из главных соратников Петра Великого. Меншиков был неординарной личностью. Свой жизненный путь он начинал слугой – царским денщиком. Благодаря живости ума, работоспособности, преданности Петру и делу его преобразований Меншиков вознёсся к вершинам власти. Он стал обладателем высокого титула светлейшего князя, одним из самых влиятельных и богатых людей России.
Масштаб его деятельности поражает воображение. Меншиков руководил строительством Санкт-Петербурга и военно—морского флота. Был талантливым военачальником, прославившим себя победами над шведской армией в Северной войне (1700–1721) за выход России к Балтийскому морю. Гравюра 1707 г. превозносит Меншикова именно как полководца.
Он изображён как триумфатор. Меншиков восседает на вздыбленном коне. Его окружает свита из оруженосцев и музыкантов, трубящих в фанфары. Заметно, что масштаб фигур намеренно искажён. Представители свиты кажутся значительно меньше рослого Меншикова, изображённого на первом плане. Этот приём подчёркивает особую значимость центрального персонажа гравюры.
Меншиков облачён в рыцарский доспех и подпоясан офицерским шарфом. Один из оруженосцев держит в руках боевой шлем, украшенный перьями. Но голову бесстрашного полководца покрывает лишь объёмный, ниспадающий на плечи парик по западноевропейской моде.
Другой оруженосец держит щит с княжеским гербом, который в 1707 г. был дарован Меншикову Петром I вместе с княжеским титулом. В исследовательской литературе отмечено, что герб на щите по неизвестной причине не полностью соответствует его официальному описанию в царской жалованной грамоте. Так, согласно тексту документа, на гербе помещается одна эмблема корабля. В гравированном варианте эта эмблема повторяется трижды. Но часть элементов герба совпадают.
Обратим внимание на один из них – сердце под короной в центре герба. В жалованной грамоте указывалось, что эта эмблема означает память «верных служб» Меншикова. Как пишут исследователи Е. А. Калязин и С. В. Ефимов, она «отражала отношения между Петром I и Меншиковым, сложившиеся ещё в юности, когда царь называл его “Herzenkind” — “дитя сердца”, а Меншиков подписывал письма своему коронованному другу — “от всего моего верного сердца”» [цит. по: 3, с. 61].
В руке полководца фельдмаршальский жезл –– знак власти военачальника. В 1707 г. Меншиков был генералом от кавалерии. Фельдмаршалом он станет только в 1709 г. после победной Полтавской баталии. Возможно, художник предвосхищал будущее возвышение своего героя.
Почему герб на щите не совпадает с официальным описанием? Почему в руке генерала фельдмаршальский жезл? На эти вопросы пока нельзя дать однозначные ответы. Но некоторые загадки этого портрета искусствоведам удалось разгадать.
Кто автор гравюры? Д. А. Ровинский, который первым начал изучать эту гравюру во вт. пол XIX в., приписал авторство голландскому художнику на русской службе Адриану Шхонебеку (1661–1705). Но позже, когда была уточнена и дата создания гравюры, было определено, что её автором является пасынок и ученик Шхонебека Питер Пикарт (1668–1737). В 1705–1708 гг. Пикарт возглавлял гравировальную мастерскую Оружейной Палаты в Москве.
В конце XX в. развернулась научная дискуссия: не следует ли ещё раз пересмотреть вопрос об авторстве. Было открыто, что конный портрет Меншикова во многом повторяет портрет штатгальтера Нидерландов и короля Англии Вильгельма III Оранского, выполненный известным голландским гравёром Ромейном де Хооге (1645–1708).
Шхонебек был учеником де Хооге и привёз с собой в Россию собрание гравюр учителя. Этими образцами пользовался и он сам, и его пасынок. Но в научной литературе была выдвинута иная версия: Пикарт не создавал рисунок по чужому образцу, он лишь вносил правки в готовую работу другого мастера. Из Нидерландов в Россию могли быть вывезены не только оттиски, но и гравировальные доски де Хооге –– медные клише, на которые художник резцом и иглой наносил изображения, позже отпечатывавшиеся на бумаге. Если признать, что Пикарт работал именно с готовой гравировальной доской, то де Хооге следует считать одним из создателей гравюры.
Точку в дискуссии поставило исследование, проведённое в Государственном Русском музее. Оно доказало: гравировальная доска «Портрета Александра Даниловича Меншикова на коне» не была вывезена из Голландии. Она исполнена самим Пикартом в России. Что же касается практики переделки портретов одних лиц в портреты других, то она была вполне привычной для той эпохи. Сам де Хооге неоднократно создавал портреты европейских правителей, пользуясь собственными образцами. Композиция, рисунок сохранялись неизменными – менялись лишь черты лиц и гербы. Вероятно, мастер иногда вносил изменения в готовые клише, но всё же чаще просто повторял композицию на новой медной доске. Работой де Хооге как образцом пользовался и, например, антверпенский гравёр Гаспар Бутта при создании портрета баварского курфюрста Максимилиана II Эммануила.
Ещё одной исследовательской проблемой был ответ на вопрос, куда стремится Меншиков на портрете. Перед героем разворачивается сражение. Войска движутся к осаждённой крепости, над которой клубится дым. Меншиков и сам устремлён к ней и лишь на мгновение оборачивается, бросая гордый взгляд на зрителя. Какую именно крепость осаждают на гравюре русские солдаты? Ровинский считал, что на гравюре изображён Ивангород. Позже предположили, что здесь запечатлена битва при Калише 1706 г., в которой Меншиков одержал одну из своих самых громких побед.
Искусствовед М. А. Алексеева, отвечая на данный вопрос, обратила внимание: портрет Меншикова задумывался Пикартом как парный к портрету Петра I. На двух гравюрах царь и его соратник стремятся к одной крепости. Это позволило сделать вывод, что здесь изображена победная битва, в которой принимали участие и Пётр, и Меншиков. Ко времени создания гравюры таким сражением было взятие Нарвы в августе 1704 г.
Вышесказанное означает, что первый исследователь гравюры был отчасти прав, решив, что на гравюре изображён Ивангород. Крепость Ивангород от Нарвы отделяет лишь река Нарова. На данной гравюре русские войска движутся именно к первой из названных крепостей, но видна здесь и вторая, на противоположном берегу. Над ней не поднимается чёрный дым, вокруг неё царит спокойствие. Но и Ивангород не обошла стороной война –– он был взят через неделю после Нарвы.
Вывод о Нарве можно поставить под сомнение из—за того, что во время штурма этой крепости Меншиков ещё не имел княжеского герба. Но включить его в гравюру, видимо, позволяла та же художественная условность, которая допускала, что в руке генерала может быть фельдмаршальский жезл. Художник был волен объединить прошлое, настоящее и будущее.
К сожалению, парный портрет Петра I нельзя увидеть в экспозиции 22-го зала музея. Он хранится в фондах отдела изобразительных материалов. Но если представить себе две гравюры вместе, то взору откроется величественная панорама сражения.
Пётр Алексеевич, как и Меншиков, облачён в латы, восседает на коне. У военного шатра, украшенного гербами русских городов, стоит свита. Она держит шлем государя, его щит с двуглавым орлом и русские знамёна. Как и на портрете Меншикова, главный герой кажется более высоким, чем его оруженосцы. Пётр I стремится к осаждённой крепости, указывает на неё скипетром и словно бы увлекает за собой зрителя. Туда же, к Нарве, устремлены орёл и Фама, крылатая богиня славы. Богиня войны и мудрости Минерва венчает главу правителя императорской короной.
Общая композиция и здесь заимствована Пикартом из графики Ромейна де Хооге. Сам де Хооге использовал её при создании портретов нескольких лиц: испанского полководца дона Мануэля Лопеса де Суниги, венгерского короля Иосифа Габсбурга и его брата эрцгерцога Карла. При этом его нельзя назвать её автором. Для этих гравюр он, вероятнее всего, позаимствовал композицию известного портрета Людовика XIII работы Мишеля Лана и Жака Калло.
Даже при прорисовке головы Пикарт обращался не к известным портретам Петра Великого, а к ещё одному гравированному листу де Хооге
– «Вильгельм III после битвы в Ирландии».
Государственный исторический музей хранит единственный (!) известный оттиск гравюры Пикарта «Портрет Петра I на коне» с клише 1707 г. Позже, в 1721 г., та же гравировальная доска была переделана русским мастером Алексеем Фёдоровичем Зубовым (1682/83–1750/51). Эта гравюра дошла до наших дней уже не в единственном экземпляре.
Зубов оставил общую композицию практически в неприкосновенности. Переделке подверглось изображение головы Петра (целью художника было добиться портретного сходства), а также надпись. Зубов начертал здесь титул монарха, официально принятый им в 1721 г. после завершения войны со Швецией, — «Пётр Великий, Отец Отечества, Император Всероссийский».
С изучением этой гравюры связана разгадка ещё одной тайны портрета Меншикова. Можно заметить, что на нём, в отличие от портрета Петра Алексеевича, нет подписи. Хотя под изображением для неё оставлено достаточно места. Можно сделать вывод, что портрет Меншикова остался незаконченным. Считается, что это может быть связано с не очень удачным первоначальным вариантом портрета Петра I. Отсутствие портретного сходства привело к тому, что гравюру запретили тиражировать, а позже поручили переделать Зубову. Парный к этой гравюре портрет Меншикова изначально оказался невостребованным, не был доработан, а позже к доработке уже не вернулись.
Тем не менее портреты правителя и его верного сподвижника являются яркими памятниками эпохи. Их исследование помогает лучше понять петровское время. И история их изучения ещё не завершена. Искусствоведение, как и любая другая отрасль науки, не останавливается на достигнутом. Возможно, в будущем исследователи смогут разгадать и другие загадки этих произведений Питера Пикарта и Алексея Зубова.
Использованная литература:
- Алексеева М.А. Гравюра петровского времени. Л., 1990.
- Алексеева М.А. Исполнены в России. О медных гравированных досках петровского времени // Мир музея. 1997. №2. С. 44–45.
- Калязин Е.А., Ефимов С.В. Дворянские дипломы и гербы Александра Меншикова // Кровь. Порох. Лавры. Войны России в эпоху барокко (1700–1762). Сборник материалов Всероссийской научной конференции. Вып. 2. СПб., 2002. С. 58–63.
- Морозова С.В. Портрет в русской гравюре XVIII в. Из собрания Государственного исторического музея. М., 2010.
- Павленко Н.И. Меншиков: Полудержавный властелин. М., 2005.
- Русский исторический портрет. Эпоха парсуны. М., 2004.