Лицевое шитье – покровцы, воздухи, покровы на раки святых, пелены, которые подвешивали в иконостасе под особо чтимыми иконами – всегда входили в убранство православного храма и составляли значимую его часть. Особо ценные образцы хранились в ризницах соборов и монастырей. Несколько пелен XVII века находятся на выставке в бывшей ризнице Покровского собора. Среди них выделяется размерами, сохранностью и качеством пелена, вышитая, по преданию, дочерью князя Дмитрия Михайловича Пожарского (1578–1642). Когда же и как эта реликвия попала в храм на Красной площади?
Усадьба князя Д.М. Пожарского в Москве находилась на Лубянке, напротив церкви Введения Богородицы во храм. Церковь была построена в 1514–1519 гг. под руководством итальянского архитектора Алевиза Фрязина, согласно указу великого князя Василия III о постройке 11 церквей в Москве. В 1611 г., когда произошло восстание москвичей против польских солдат, князь Дмитрий Михайлович построил оборонительное укрепление рядом с Введенским храмом для защиты ополченцев. После ранения в боях Пожарский укрылся в Троице-Сергиевой лавре, а церковь на Лубянке была разграблена и сожжена оккупантами. После освобождения столицы князь выделил средства на восстановление храма.
Именно в нем хранилась Казанская икона Божией Матери – «спасительница» Москвы – до постройки Казанского собора на Красной площади. Кроме того, в храме Введения находился список с Казанской иконы, подаренный Пожарским, и икона Богоматери Знамение, принадлежавшая князю. А одна из дочерей Дмитрия Михайловича вышила собственноручно подвесную пелену с изображением Спаса Нерукотворного на убрусе, поддерживаемого двумя ангелами.
Изображение Спаса оглавное; на полях пелены – две фигуры особо почитаемых митрополитов Московских Петра и Алексия и тропарь с кондаком:
«Пречистому Ти образу покланяемъся, благии, просяще прощения прегрешениемъ нашимъ, Х[рист]е Боже: волею бо благоизволил еси взыти на Крестъ, да из//бавиши яже созда от работы вражия. ТҌмъ благодаряще вопиемъ. Ти радости вся исполъни вы, Спасе нашъ, пришедый спасти мир».
«Неизъреченнаго и Боже//ственнаго Ти к человекомъ // смотрения, неописанное ОтчҌе Слово, и образъ неписанный, и богописанный победателен, вҌидаще неложнаго Ти воплощения, почитаемъ, того лобызающе».
Под изображением Спаса надпись: «Нерукотворенный образъ Г[оспод]а Б[ог]а И[и]с[у]а н[а]ше[го] с[пасител]я Х[рист]а»
Пелена размером 105 × 80 см шита золотом, серебром и шелковыми нитями. Она являет собой прекрасный образец декоративно-прикладного искусства первой половины XVII в. Этот предмет был одним из первых поступлений в ноябре 1923 г. в недавно открывшийся музей в Покровском соборе. Сохранившийся в архиве музея акт о передаче позволяет полагать, что пелена является той самой реликвией, которая хранилась в храме Введения на Лубянке.
Род Пожарских проживал в доме на Лубянке до середины XVII в. Большой дом и дополнительные постройки можно найти на Сигизмундовом плане Москвы 1610 г. (издан голландским картографом Г.И. Абелином и гравером Л. Килианом). После смерти внука Дмитрия Михайловича, Юрия Ивановича Пожарского, здесь жили потомки второй жены князя Феодоры Алексеевны, урожденной княжны Голицыной. От Василия Андреевича Голицына дом перешел к Николаю Михайловичу Голицыну. Позднее здесь располагалась Московская 3-я гимназия.
По ряду свидетельств, князь Д.М. Пожарский пристроил к Введенской церкви придел Параскевы Пятницы в память о своей первой супруге Прасковье Варфоломеевне. Историк И.С. Беляев полагал, что княгиня могла быть похоронена рядом с Введенской церковью и над ее могилой был сооружен придел Параскевы. Кроме того, Д.М. Пожарский оставил богатые вклады в эту церковь. Одним из них была шитая пелена с изображением Спаса Нерукотворного на убрусе.
По сохранившимся сведениям, у Дмитрия Михайловича было три дочери: Ксения, Анастасия и Елена (Алена). Старшая Ксения, будучи вдовой князя В.С. Куракина, умерла в 1625 г. в монашестве. Анастасия была замужем за князем И.П. Пронским. Младшая дочь Елена была замужем за князем И.Ф. Лыковым. К сожалению, установить, кто из дочерей князя, согласно преданию, вышивал пелену с образом Спасителя, не представляется возможным.
Однако на этом история связей Покровского собора с историческим семейством не завершается. Удивительным образом сложилась судьба памятника «спасителю Отечества» князю Пожарскому и гражданину Кузьме Минину. В 1931 г. мешавший парадам монумент был перенесен к стенам Покровского собора. А в октябре 1935 г. в Покровский собор поступил колокол середины XVI в. из церкви Зачатия Анны, что в Углу – одного из древнейших храмов столицы, который, к счастью, уцелел и располагается неподалеку от Покровского собора в парке «Зарядье».
На колоколе помещены три надписи. Одна из них литая, на старофранцузском языке. В ней колокол говорит о себе как бы от первого лица, что характерно для Западной Европы: «В прекрасной гармонии воздам хвалу Господу». Она сообщает о времени и месте создания колокола, что подтверждается его профилем. Чуть выше над надписью расположен интересный и необычный орнамент.
В конце XVI – начале XVII в. торговыми путями колокол попал на Русь. И если литая надпись могла появиться только в процессе его изготовления, то две остальные – гравированные – были написаны полууставом на тулове колокола уже во время его бытования здесь. В 1610 г. он был вложен в церковь Зачатия Анны, что в Углу купцом И.Г. Твердиковым, о чем свидетельствует дополнительная надпись. После литовского разорения колокол был украден, не провисев и нескольких лет. Однако вскоре он был возвращен, благодаря участию Дмитрия Михайловича Пожарского, купившего пропавший колокол. Тогда же на нем появилась вторая надпись на русском языке, в которой указывалось кто купил колокол и вернул в храм Зачатия Анны. Ныне колокол висит на колокольне Покровского собора – памятника-мемориала Казанского взятия, соединившего волею случая несколько предметов, связанных с именем Д.М. Пожарского.