ВАЛЕНТИНА БРАГИНА. «ТРАВОЮ ЗАРОСЛИ ВОЕННЫЕ СЛЕДЫ»
«22 июня 1941 года. Война! Мобилизация. Приказ военкома: «Явиться в военкомат, взяв с собой вещмешок, чашку и ложку. Обмундирование получите», так начинаются воспоминания, написанные Валентиной Васильевной Брагиной 10 апреля 1985 года в г. Сочи, где она жила.
И дальше:
«Мы — врачи, учителя и инженеры, работающие преподавателями в вузах г. Томска, о войне имели понятие относительное. Не представляли себе, какая это опасность для государства и нас лично.
Знали только то, что немцы любят воевать. Это для них как спорт. В 1914 году мы их прогнали, и теперь прогоним. О фашизме мы в то время понятия не имели.
Но война — есть война! И нас призывают встать на защиту Отечества.
Срочно собрались. Обмундировались в непривычную для нас военную форму. И поехали в товарных вагонах — теплушках. Поезд шёл с эшелоном «воинский», и его пропускали вне очереди. На всех станциях нас приветствовали жители городов с букетами цветов. Это поднимало наш дух и самосознание, что нас уважают и ценят как защитников Родины.
На вагоне была надпись «40 человек». Нары были в два ряда. Спали вповалку по 10 человек. Подстилали под себя шинель и ею же укрывались. А в головах был вещмешок со сменой белья и книгами. Это было личное имущество. Потом нам всем выдали противогазы и котелки для получения пищи.
На больших станциях мы выстраивались с котелками возле вагона-кухни, и повар раздавал нам щи-похлёбку. В вагонах у нас были чайники для воды.
Дорогой объявили: «Заполняйте смертные паспорта!» Что это такое? Мы не знали. Каждому выдали небольшую пластмассовую капсулу, внутри которой вложена напечатанная типографским шрифтом записка с вопросами: фамилия, имя, отчество, год рождения, место рождения и другие вопросы.
Каждый должен был заполнить сведения о себе и положить капсулу в верхний кармашек гимнастёрки. Это на всякий случай; если тебя убьют — чтобы знали, куда сообщить родственникам.
Подъезжаем к Москве — станция Люберцы. Тёмная ночь. Слышится какой-то особый странный протяжный гул: «у…у…у…». Смотрим: летят немецкие самолёты-бомбовозы, Штук тридцать, в три ряда по десять самолётов.
Вот тут-то мы и поняли, что дело серьёзное. На вокзале наши зенитки стали бить по ним, а прожектора стали ослеплять немецких лётчиков и вынуждать их сесть на землю.
Но некоторые всё же прорвались и начали бомбить Москву. Сердце разрывалось на части, когда мы, поднявшись на пригорок, наблюдали эту бомбёжку. В Москве были предатели. Они пускали зелёные ракеты, указывающие место для бомбёжки. Немецкие самолёты устремлялись туда и бомбили.
Досадно было, что мы — военные люди, но ничем не могли помочь. Одна бомба упала на жилой дом возле вокзала станции Люберцы. Дом загорелся. Люди в смятении бегали вокруг своего дома. Слышны были крики и плачь несчастных жителей этого дома. Станция Люберцы была затемнена.
Слышим команду: «По вагонам!» Утром следующего дня мы оказались в Вязьме. Город был почти пустой, Некоторые дома были заколочены досками. Нас расквартировали по частным домам — подальше от вокзала…
Я иду по улице и спрашиваю единичных встречных мужчин: «Где у вас тут продают вяземские пряники? Они такие вкусные! Я их покупала в прошлом году в Москве».
А мне со злостью отвечают: «Какие тебе вяземские пряники… Вот они летят на нас с немецких самолётов». Оказывается, в эту ночь немцы уже сбросили несколько бомб на Вязьму. Но вокзал ещё не был разрушен. Его разбомбили в следующую ночь.
Военкомат по моей просьбе направил меня в наш эвакоприёмник N2 22, который был сформирован ещё в Томске, и я там числилась. Надо сказать, что я отстала от своей части, так как в день мобилизации меня не было в Томске. Я работала в районе. Получила телеграмму: «Явиться немедленно!». И меня в тот же день отправили во втором эшелоне.
Из Вязьмы военкомат отправлял всех нас, отставших от своих частей, уже гужом. Мы ехали на крестьянских телегах-фургонах, запряженных парой лошадей. Вознице вручали винтовку — на всякий случай, если на нас нападут немецкие парашютисты.
Нас везли до города Ярцево Смоленской области, но не по трассе, а окольным путём, то есть просёлочной дорогой. Меня доставили в наш эвакоприёмник № 22, который располагался в лесу возле города Ярцево. Он находился в составе 33-й Сибирской армии и был направлен на Западным фронт, который в то время был основным.
А когда 33-я армия попала в окружение под Смоленском, то нас передали в 16-ю гвардейскую армию, которая была также сформирована в Сибири.
Борьбу за Ярцево возглавил генерал-лейтенант К. К. Рокоссовский. А командующим Западным фронтом был Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко.
Сражения с фашистами за Ярцево продолжалось до 10-го сентября 1941 года. А город Вязьму немцы оккупировали 6-го октября 1941 года».
Не известно, когда Валентина Брагина начала работать в СЭГе 290. Очевидно, где-то в Вязьме в июле-октябре 1941 года и пересеклись их дороги. И уж точно Валентина Васильевна работала в этом госпитале, когда он в марте 1943 года выехал из столицы и двинулся вслед за Западным фронтом.
Местом его дислокации тогда стал Пыжовский лес. Об этом в её стихотворении:
ПЫЖОВКА
Фронт шёл вперёд,
И мы за ним шагали.
И в трудный 43-й год
В Пыжовке СЭГ сооружали.
Как много было нас, тогда девчат,
Весёлых, смелых, горделивых.
С трудом тащили мы накат
На наши новые квартиры.
В землянках поселились мы —
Но что поделаешь: укрытья…
Зимой под сеткой жили мы,
А летом укрывали нас березовые листья.
Фронт двигался к Березине.
И мы за ним шагали
В шинелях, сапогах, с рюкзаком на спине —
Без устали преграды побеждали.
Мы прыгали по кочкам, вязли по болотам,
Переходили топи, плавали в реке.
И на полях встречались мы с пилотом,
Который приземлился где-то вдалеке.1973 год, г. Сочи
А из этого её стихотворения становится понятно, что с СЭГом 290 Валентина Брагина встретила Победу:
1945 ГОД
Новый, 1945 год, мы встречали
Уже на границе с Германией,
Палаточный городок мы организовали
В морозную ночь в Кибартае,
C января мы в пути по немецкой земле,
Чужая земля нас встретила цингой и голодом,
Раненых мы размещали в гаражах и на чердаке,
И оберегали их от голода и холода.
Как трудно было нам тогда…
Поток раненых шёл непрерывно,
Много суток мы находились без сна.
А хирурги работали круглосуточно.
Наконец, наступила долгожданная пора —
Штурм Кёнигсберга увенчался успехом.
А через несколько дней пал и Берлин.
Гитлеровская Германия капитулировала!
Война окончена!
Салют Победы !!!1975 год, г. Сочи
Родилась Валентина Васильевна Брагина в 1898 году. В 1927 году окончила медицинский факультет Томского университета. До войны была ассистентом в терапевтической клинике г. Томска.
В сортировочном эвакуационном госпитале N2 290 работала в самом хлопотном секторе этого огромного медицинского комплекса в эвакоотделении. Капитан медицинской службы. Член КПСС.
Награждена медалями: «За оборону Москвы» и «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»
Из анкеты, которую доктор Брагина заполнила 7 апреля 1966 года, видно, что после войны она жила в Сочи. В течение нескольких лет, с 1952 года, специализировалась в клинической и биохимической лабораториях Института курортологии (Сочи). Работала в санатории «Искра» в должности заведующей клинической и биохимической лаборатории.
Награждена значками: «Отличник здравоохранения» и «Отличник санитарной службы».
На вопрос в анкете о семейном положении написала: «Одинокая».
Образно говоря, её детьми стали стихи. Большую их часть она посвятила СЭГу № 290 и однополчанам. Пока позволяло здоровье «сэговцы», бывали в Вязьме и в Пыжовском лесу.
Наблюдая, как исчезают очертания землянок, узкоколейки; всё то, что было их подземным медицинским городком, В. В. Брагина написала:
«Травою заросли военные следы».
Однако не все следы исчезли. Долгие годы весной там на клумбах волшебным образом распускались (наверное, и сейчас они живы) цветы. Посажены они были в 1943-1944 гг.
Возможно, поэты найдут в стихотворениях Валентины Васильевны какие-то нелады с рифмой и прочим, что важно профессионалам. Но в этих стихах о войне главнее всего личные наблюдения и переживания фронтовика. А это бесценные страницы истории.
ВЕТЕРАНАМ
Была война, рвались снаряды…
Земля вставала на дыбы!
А в госпитале заживляли раны
защитников Смоленска и Москвы.С фронтов их доставляли рано
беспомощных, растерзанных,
бессильных, слабых и больных.
Но духом крепких, дружбой верных,
солдат отважных, смелых, боевых.Их бережно вносили на носилках –
полузамёрзших и полуживых.
Чуть теплились остатки жизни в жилках
бойцов, так близких нам и так родных.Их размещали осторожно –
на нарах, койках, топчанах.
Кто загипсован был надёжно,
Кто в шинах весь — лежали на щитах.В палатах тёмно, тесно, душно…
Сквозь маскировку едва брызжет свет.
А медики работают все дружно.
И раненым уж подали обед.Солдаты все притихли понемногу,
И разговор ведут все шепотком:
«Смотрите, у того отняли ногу…
А этот уж остался без руки…
Бедняга тот не выйдет больше на дорогу.
А этому — безрукому — работы не найти».
«Как тяжело дышать под панцирной одеждой,
В груди осколок — давит грудь…
Живу одной, одной только надеждой:
Поправлюсь я, быть может, как-нибудь».«Подняться трудно, ноют кости,
Из ран струёй сочится кровь…
А сердце разрывается на части:
Увижу ль я родных и семью вновь?», —Мечтали так беспомощные и слабые
бойцы — защитники земли родной.
В глазах у них усталость, грусть о друге:
«О, как нам хочется скорей домой!».«Кто нам поможет?
Братья, сёстры, санитары…
Врачи с приветом на устах.
Ведь только им всегда мы рады
поведать тайны — в горестных сердцах».И стонов больше нет — надежда осенила:
«Мы будем жить, сомненья больше нет.
Нам медицина раны залечила…
Так доживём до радостных Побед!».«И вот — в строю мы снова!
— движутся колонны –
Идём мы в бой с открытою душой.
Отчизну отстоим —
ведь это нам не ново…С Победой радостной вернёмся мы домой».
Война окончилась —
бойцы домой вернулись
С Победой…и награды на груди.
В строй мирной жизни окунулись,
Чтобы закрыть перед врагами все пути.
Прошло уж много лет,
Живут на свете ветераны,
Что защищали землю от врагов.
Но до сих пор их беспокоят раны,
Полученные в дни ответственных боёв.1968 г.