К.Л. Христинек
Россия, 1770-е гг.
Холст, масло
К.Л. Христинек
Россия, 1770-е гг.
Холст, масло
Источник
В собрании Исторического музея представлена прекрасная галерея образцов портретного искусства разных эпох, на которых запечатлены выдающиеся исторические деятели России. Есть в этой коллекции и поистине уникальные полотна, некоторые из которых экспонировались на прошлогодней выставке «Аристократический портрет в России XVIII – начала XX века», проводившейся в стенах Исторического музея. К таким работам, безусловно, можно отнести два варианта парадного портрета братьев Орловых: графа Алексея Григорьевича Орлова-Чесменского (1737–1807) и светлейшего князя Григория Григорьевича Орлова (1734–1783). Данные картины являются редкими для русской живописи, т. к. представляют собой тип двойного портрета, когда обе персоны написаны на одном холсте. Причём можно заметить, что позы фигур портретируемых, симметрично расположенных на полотне, а также выражения их лиц никак не «взаимодействуют» между собой. Изображение каждого из двух братьев Орловых могло бы стать самостоятельным парадным портретом. Последние исследования, проведённые сотрудниками Отдела изобразительных материалов Исторического музея, позволяют утверждать, что эти работы принадлежат кисти знаменитого российского портретиста немецкого происхождения Карла Людвига Христинека. Малоформатность полотен при их насыщенности важными смысловыми деталями связана, скорее всего, с тем, что они были написаны в рамках работы над неосуществлённым большим парадным портретом (или портретами) братьев Орловых.
На обоих полотнах фигуры каждого из братьев Орловых почти идентичны. Фаворит императрицы Екатерины II Григорий Орлов изображён в красном мундире генерал-фельдцейхмейстера (начальника русской артиллерии), с лентой ордена Святого Андрея Первозванного и «жалованной персоной» императрицы для нагрудного ношения на андреевской голубой ленте. Его брат Алексей Орлов предстаёт в белом адмиральском мундире, со звёздами и лентами орденов Святого Андрея Первозванного, Святого Георгия 1-й степени, а также знаком ордена Святого Александра Невского на красной ленте на шее. Только на одном из портретов А. Г. Орлов держит в правой руке трость, а на другом — подзорную трубу.
Ключевым элементом в публикуемых портретах для раскрытия образов братьев Орловых является фон, на котором они предстают. Однако прежде чем мы его рассмотрим подробнее, определимся, что фоном (с французского «дно», «основание») называют дальний план картины, пространство, находящееся за главными фигурами и предметами. Особую роль фон играет в жанре портрета. Это связано с тем, что окружение лица или фигуры портретируемого человека нередко косвенно раскрывает его внутренний мир, создаёт определённый эмоциональный настрой. Для парадного портрета фон, как правило, конкретизирует сферу деятельности, а также достижения и заслуги изображённого лица.
На одном из полотен за фигурами Орловых — роскошная зелёная военная палатка, шатёр. Такая деталь фона картины указывает зрителю на то, что портретируемые персоны осуществляли командование в военных походах, а также руководили исполнением иных ответственных государственных поручений в отдалении от столицы. Вместе с тем раскрытый шатёр предстаёт и своеобразными кулисами театра, из которых как на «авансцену» на передний план портрета выходят для зрителей картины подобно актёрам изображённые художником герои. На другом портрете фоном для фигур Орловых являются колонны с ниспадающей драпировкой. Колонна — древний символ оси, опоры, стойкости, порядка. И действительно, братья Орловы, возвёдшие 28 июня 1762 г. Екатерину II на престол, и сами были многолетней опорой, «столпами» трона императрицы.
На портрете «с шатром» Алексей Орлов указывает подзорной трубой на сцену морской баталии с пламенем от пожаров. Безусловно, для парадного портрета выбрано знаменитое Чесменское сражение, а именно его финальная сцена, когда русской стороной с помощью подорванных брандеров (судов, начинённых взрывчаткой) в Чесменской бухте близ острова Хиос в Эгейском море в ночь на 26 июня 1770 г. была уничтожена средиземноморская турецкая эскадра. Одних только линейных кораблей и фрегатов турки к утру потеряли свыше двадцати. Как писал Алексей Орлов своему брату Григорию, «… со флотом за неприятелем пошли, до него дошли, к нему подошли, схватились, сразились, разбили, победили, поломали, потопили и в пепел обратили». Присутствие на картине затянутой тучами («помрачённой») луны над изображением морского сражения можно трактовать как символ пошатнувшегося владычества «магометанской» Османской империи.
Триумфальная победа была осуществлена под общим командованием А. Г. Орлова. Он получил от императрицы право на прибавление к фамилии почётного титула «Чесменский» и стал одним из двух «флотских» кавалеров высшей, 1-й степени ордена Святого Георгия за всю историю награждений этим орденом.
На обоих портретах Григорий Орлов показан указывающим левой рукой на изображение центральной части Москвы: Воскресенского моста через Неглинную, ведущего к Воскресенским (Иверским) воротам Китай-города. Справа от ворот — первое здание Московского университета (ныне на этом месте стоит главное здание Исторического музея) и Никольская башня Кремля. На мосту изображены тела умерших и стенающие над ними люди. Эти сцены наглядно отражают эпидемию чумы, разразившуюся в Первопрестольной в 1771 г. Чума была занесена в Москву с русско-турецкого фронта ещё в конце 1770 г. Ежедневная смертность от неё к сентябрю 1771 г. составляла более 1 тыс. человек. Город был оставлен напуганными чумой главнокомандующим, гражданским губернатором, полицмейстером. В этих условиях 15–17 сентября 1771 г. произошёл бунт отчаявшихся и голодных (в чумной город боялись привозить продовольствие), брошенных на произвол судьбы городских «низов». Бунтующей толпой был зверски убит в Донском монастыре архиепископ Амвросий, повелевший убрать с Варварских ворот чудотворный список Боголюбской иконы Богоматери во избежание скопления людей на самочинно организуемых молебнах. (Этой и других его противоэпидемических мер в московском простом народе не поняли и не приняли). «Чернью» были разгромлены карантинные дома и больницы, разграблен Кремль.
Григорий Орлов, отправленный в Первопрестольную с «полной мочью» (т. е. с неограниченными полномочиями) и несколькими сотнями добровольцев из гвардии в считанные дни восстановил правопорядок в Москве. Он учредил в Москве госпитали, в т. ч. в собственном доме, и кладбища, оделял бесплатным питанием, одеждой, а также деньгами заболевших, руководил дезинфекцией более 6 тыс. домов, назначил из своих средств удвоенное жалованье медикам, могильщикам и строителям. Для сбора многочисленных чумных трупов на улицах и в домах города граф привлёк в том числе освобождённых арестантов и крепостных людей: выжившим после этого смертельно опасного дела была дарована свобода. Так граф Г. Г. Орлов, исполняя на протяжении почти двух месяцев обязанности московского главнокомандующего, проявил сочетание решительности и рассудительности военного деятеля и гражданского управленца. Эти качества были необходимы в условиях чрезвычайного положения, создавшегося во второй столице империи на фоне изнурительной русско-турецкой войны (1768–1774). В честь Орлова в Царском Селе возвели мраморную арку (Орловские или Гатчинские ворота) — первый в России монумент гражданскому подвигу со словами поэта В. И. Майкова: «Орловым от беды избавлена Москва».
На заднем плане одного из публикуемых портретов изображён консольный столик, под столешницей которого в обрамлении гирлянд присутствует изображение реверса (оборотной стороны) учреждённой по распоряжению Екатерины II персональной памятной медали работы Г. Х. Вехтера и П. П. Уткина «За избавление Москвы от язвы в 1771 году». Здесь Г. Г. Орлов на коне на фоне Московского Кремля предстаёт в образе древнеримского героя Марка Курция. Этот герой, согласно мифу, принёс себя в жертву подземным богам — повелителям царству мёртвых. Он прыгнул на коне, в доспехах и с оружием в гигантскую яму, образовавшуюся на римском Форуме после землетрясения, и бездна за ним закрылась. Григорий Орлов, который, борясь с эпидемией чумы, не боялся входить в чумные карантины, показан на медали таким же, как Марк Курций, героем, принявшим вызов самой смерти. Над изображением надпись: «Россия таковых сынов в себе имеет».
На обоих портретах как элемент фона изображена ниспадающая пурпурная, отороченная горностаевым мехом княжеская мантия Григория Орлова. В 1772 г. он получил дозволение от императрицы Екатерины II принять пожалованный ему ещё в 1763 г. титул князя Священной Римской империи и стал светлейшим князем Российской империи.
Вариативность в изображении фона на двух портретах братьев Орловых могла быть связана с различными обстоятельствами. В случае будущего написания двух крупноформатных полотен портрет с изображением на заднем плане Чесменского сражения предназначался, скорее всего, для Алексея Орлова, а с присутствием образа медали «За избавление Москвы от язвы в 1771 году» — для Григория Орлова. При создании же одной «большой картины», вероятно, заказчики выбрали бы вариант портрета «с шатром», как являющийся более полной презентацией заслуг братьев Орловых перед Россией.
Наличие княжеской атрибутики Г. Г. Орлова на портретах свидетельствует о том, что публикуемые полотна был созданы не ранее 1772 г. Именно с этого года по причинам как политического, так и личного свойства Григорий Орлов перестаёт быть фаворитом Екатерины II после более чем десятилетнего нахождения в положении первейшего вельможи у её трона. В связи с этим обстоятельством императрица постепенно отдаляет от себя придворную партию Орловых. Работа над масштабной картиной, пропагандирующей славу Григория и Алексея Орловых в условиях заката их «звезды», уже могла выглядеть неуместной навязчивой попыткой напомнить о себе охладевшей к ним государыни.
Мы же, рассматривая фон двух удивительных портретов, через элементы которого увековечены подвиги и показан высокий государственный статус братьев Алексея и Григория Орловых, можем и сегодня вспомнить страницы летописи их великих деяний на благо России.
Литература
Тростин Е. Русские моры // Историк. 2020. № 5. С. 50–53.