Подходит к концу этот весьма необычный учебный год. Для кого-то каникулы — время отдохнуть от учёбы, для кого-то, наоборот, — время приобрести новые знания и умения.
В коллекции Исторического музея хранится памятник, вдохновляющий на продолжение учебных подвигов. Это туес, расписанный в первой половине XIX в. крестьянским мастером Яковом Ярыгиным.
Туес, или, как его ещё называли, бурак представляет собой берестяной сосуд с деревянным дном. Туеса использовали для сбора ягод, в них могли хранить сыпучие продукты, жидкости. Бураки любили за то, что они не пропускали влагу, летом в самую страшную жару квас в них оставался холодным, а зимой налитое парное молоко — тёплым.
Подобные сосуды было принято украшать росписью и резьбой. В Историческом музее хранится целая коллекция бураков удивительной работы, украшенных цветочными орнаментами и бытовыми сценками. Среди них тонким письмом и оригинальными сюжетами выделяется туесок мастера Ярыгина. Мастер мог создать его как для своего пользования, так и в подарок для дорогого ему человека.
Этот туес небольшого размера: всего 8 см в высоту и 6,5 в диаметре. Но и на таком бурачке художник уместил сразу несколько сцен. На вздыбленном коне восседает гордый всадник. Из леса с веточками в руках чинно выходят женщина с мальчиком, у женщины на руке подвешено лукошко, очевидно, с ягодами или грибами, мальчик ведёт на поводке собаку. В тишине избы одна девушка в высоком девичьем головном уборе прядёт пряжу. Другая — качает люльку с младенцем. Под люлькой прилёг кот, будто бы прислушиваясь к колыбельной песне.
Самая любопытная сценка, которую не встретишь на других туесках, —сидящие у окна учитель и ученик. Бородатый учитель держит в руках книгу. Перед учеником открыта тетрадь, гусиным пером он пишет текст под диктовку учителя. Можно даже разобрать слова: «Блаженъ мужъ…» — первые слова первого псалма Псалтири.
В то время, когда был создан этот бурак, в сёлах и деревнях школ не было. Детей грамоте учили дьячки (церковные служители, не являвшиеся священниками и диаконами, т. е. чтецы и певцы). Учили, по традиции пользуясь тремя главными книгами: азбукой, Часословом (книгой с молитвословиями суточного богослужебного круга) и Псалтирью (книгой, являющейся частью Библии). Готовы были обучаться грамоте и платить за науку далеко не все. Кто-то завершал своё обучение чтением, не переходя к письму. Но крестьянин Яков Ярыгин был из числа тех, кто освоил и чтение, и письмо. Это доподлинно известно, поскольку Ярыгин имел обыкновение украшать свои изделия надписями. Считается, что на туеске мастер изобразил самого себя рядом с учителем.
Безусловно, учёба по серьёзным богослужебным книгам шла иначе, чем по современным учебникам с «облегчённым» текстом и цветными иллюстрациями. Однако, видимо, юному Ярыгину и она казалась сладостной. Ведь между сценками на бураке можно уловить связь: как сладко спать младенцу в колыбели, как сладко мальчику играть с собакой, как сладко хозяйке возвращаться из чащи с лесными дарами, как сладко пряхе готовить приданое к свадьбе, как сладко всаднику погонять своего коня — так сладко и радостно юноше учиться.
Автор — Петрова Татьяна Викторовна, методист 1-й категории экскурсионно-методического отдела
Использованная литература:
1) Жегалова С.К. Народный мастер росписи Яков Ярыгин // Музей народного искусства и художественные промыслы. Сборник трудов
научно-исследовательского института художественной промышленности. М., 1972.
2) Жегалова С.К. Русская народная живопись. М., 1984.