Первые фальшивомонетчики появились почти в то же время, что и первые монеты – во второй половине VII в. до н.э. Поначалу их труд был практически незаметен. Но в VI в. до н.э. в греческих полисах Малой Азии и Балканской Греции монета стала важным средством денежного обращения для представителей всех слоёв общества. И вот тогда фальшивые монеты обратили на себя внимание многих участников торговых сделок. Уже во второй половине VI в. до н.э. знаменитый поэт Феогнид Мегарский сетовал на то, что фальшивую монету распознать проще, чем фальшивого человека.
В Древней Греции монеты чеканились из драгоценных металлов (лишь с начала IV в. до н.э. в качестве разменных денег стали выпускать медные монеты). Их номинал и стоимость определялись количеством золота или серебра, которые они содержали. Поэтому нечистые на руку люди стремились уменьшить долю драгоценного металла в монете, изготовив фальшивку с ядром из более дешёвого металла. Такой способ подделки получил название плакирование и предполагал покрытие ядра из дешёвого металла золотом или серебром. Фальшивомонетчики создавали внешне похожие на настоящие монеты подделки, отличить которые могли лишь специалисты-менялы, обладавшие особыми знаниями. Для простых же потребителей в большинстве случаев они ничем не выделялись из общей массы настоящих монет. Интересную историю создания фальшивок сообщает древнегреческий историк V в. до н.э. Геродот. Он пишет, что самосский тиран Поликрат (около 535 – 522) будто бы подкупил спартанцев, осаждавших его город, «приказав выбить монету из позолоченного свинца». Нам неизвестны плакированные самосские монеты времени Поликрата, да и сам Геродот сомневался в достоверности этой истории. Несмотря на это она свидетельствует о знакомстве «отца истории» и его современников с практикой изготовления и использования фальшивых монет.
Больше узнать о том, как древние греки подделывали монеты, позволяет коллекция Государственного исторического музея. В ней находится один из древнейших плакированных экземпляров – электровая гекта Кизика, датирующаяся 500–460 гг. до н.э.
На её лицевой стороне изображён вепрь, стоящий на тунце. Оборотная сторона представляет собой вдавленный квадрат, состоящий из четырёх углублённых секторов подпрямоугольной формы, расположенных в разных плоскостях. На поверхности монеты хорошо заметны повреждения электровой плёнки, обнажающие основу монетного кружка, состоящую из металла тёмно-серого цвета. Рассматриваемая монета весит 1,91 г, что довольно необычно для монет Кизика такого номинала, средний вес которых составляет 2,5–2,65 г. Странный внешний вид и слишком низкий вес заставляют с особым вниманием отнестись к рассматриваемому экземпляру и заподозрить в нём древнюю подделку. Использование естественно-научных методов позволяет убедиться в этом окончательно.
В результате исследования монеты методом рентгено-флуоресцентной спектроскопии было установлено, что электровая плёнка, покрывающая ядро из тёмно-серого металла, состоит из золота (60,37 %), серебра (31,17 %) и меди (8,45 %), что характерно для металла большинства кизикинов. Это показывает, что рассматриваемая монета в древности внешне ничем не отличалась от аналогичных и не могла вызвать подозрения у простых потребителей. Однако анализ металла ядра монеты в тех местах, где он выходит на поверхность, продемонстрировал недоступную древним грекам картину. Оказалось, что основа монеты состоит из серебра (79,87 %), брома (10,77 %), золота (7,87 %) и меди (1,58 %).
Изучение состава металла основы и поверхности монеты показало, что она представляет собой плакированную подделку, серебряное ядро которой было покрыто электровой плёнкой. В местах выхода основы на поверхность обнаружен бромид серебра, который образовался с течением времени в результате взаимодействия с внешней средой и из-за увеличения в объёме в некоторых местах разорвал электровое покрытие.
По-видимому, древние фальшивомонетчики пользовались разными технологиями. В общих чертах процесс производства плакированных монет мог выглядеть следующим образом. Для их изготовления брали пластинку электра, золота или серебра, оборачивали её вокруг ядра из менее ценного металла, нагревали получившуюся заготовку и затем чеканили её как обычную монету. Сочетание нагрева металла и обработки давлением обеспечивало диффузию – спайку основы и покрытия. В результате подделка внешне не отличалась от настоящей монеты. Распознать её могли лишь специалисты-менялы по особому звуку, который издавала подделка, брошенная на каменный стол. Полноценная монета звучала более звонко, чем плакированная. В случае возникновения сомнений окончательно удостовериться в качестве монеты можно было только после вскрытия её поверхностного слоя, обнажив ядро.
О том, какое наказание мог понести человек, уличённый в фальшивомонетничестве, свидетельствует судьба знаменитого философа Диогена Синопского, который жил в конце V – IV в. до н.э. Диоген был сыном менялы и оказался замешанным в изготовлении фальшивых монет. Когда об этом стало известно согражданам, они приговорили преступника к страшному наказанию – изгнанию. Обычно такой приговор лишал осуждённого гражданских прав, всякой собственности и вынуждал его покинуть родной город. Таким образом преступник оказывался отвергнут родным гражданским коллективом и без средств к существованию должен был искать лучшей доли на чужбине. Такой суровой каре в первую очередь подвергались политические преступники. Это показывает, что фальшивомонетничество расценивалось как серьёзное правонарушение. Оно вредило государственной экономике, подрывая авторитет монеты, которая являлась не только средством денежного обращения, но составляла один из источников его дохода.