Среди личных вещей В. И. Ленина, хранящихся в Историческом музее, есть несколько головных уборов, которые он носил в разные периоды жизни. В их числе кепки, ставшие неотъемлемой частью художественного образа Ленина. Существует много догадок о том, когда Владимир Ильич начал носить кепку и был ли в этом некий политический расчёт. Попробуем спокойно, на основе источников, которыми располагает Исторический музей, определить ключевые события первых десятилетий ХХ в., с которыми связан тот или иной головной убор В. И. Ленина.
Головной убор — это не только необходимая часть гардероба, средство защиты головы от холода, жары, дождя или снега. Издавна он указывал на статус человека. По головному убору можно было определить должность, род занятий, финансовое положение, расу, религию, политические пристрастия его владельца. С развитием лёгкой промышленности, ускорением темпа жизни, социальными изменениями мода становилась более демократичной, однако ещё в начале ХХ в. человек не выходил на улицу с непокрытой головой, так что первое впечатление о нём можно было составить, взглянув на его головной убор.
Ленин, по воспоминаниям родных, не любил и не умел покупать вещи. Он одевался без излишеств и выглядел так, как большинство представителей интеллигенции того времени.
«… Небольшого роста коренастый человек, с рыжеватой бородкой, с несколько застенчивыми манерами, в тёмном костюме, в котелке и с полузакрытым зонтиком под мышкой»,
— таким увидел В. И. Ульянова в Петербурге летом 1906 г. участник Первой русской революции Леонид Рузер. Котелок — шляпа полусферической формы и небольшими, загнутыми вверх полями — это первый головной убор Ленина, известный нам по фотографиям. В апреле 1908 г. Владимир Ильич приехал к писателю Максиму Горькому на остров Капри. Там фотограф Юрий Желябужский и запечатлел Ленина в котелке, играющего в шахматы с революционером-марксистом Александром Богдановым.
Те, кто никогда не видел Ленина — лидера большевиков, известного литератора-полемиста, — считали, что тот должен обладать незаурядной внешностью. «При виде Владимира Ильича мне почему-то представлялась профессорская фигура», — писал революционер Валерьян Полянский. Встретившись наконец с Лениным, он был разочарован: «Имеет вид торговца из зеленной лавки. Надень он фуражку, скрой свой прекрасный большой лоб, никто не признает в нём революционера и учёного…»
Не пройдёт и десяти лет, как именно кепка — «родственница» фуражки —— станет для художников главным атрибутом образа Ленина.
Кепка — мягкий мужской головной убор с козырьком, но без твёрдого околыша и без тульи. В русском языке слово «кепка» — уменьшительное от французского «kepi», появившегося во Франции в 1809 г. как название нового головного убора во французской армии. В начале 1860-х гг. слово «кепи» вошло в употребление в русском языке как форменный головной убор в русской армии (1862–1881 гг.), а также в гимназиях и реальных училищах. В современном значении (как наименование обычного головного убора) слово «кепка» получило после Революции 1917 г. Однако в 1920-е гг. наряду со словом «кепка» употреблялось ещё и «кепи»: «Я иду долиной. На затылке кепи» (С. Есенин, 1925 г.)
Кепка современного вида появилась в Англии в 1880–1890-х гг., она стала модным элементом спортивной одежды, особенно для тенниса и гольфа. В начале ХХ в. чёрная кожаная кепка вошла в гардероб автомобилистов. В России кепки вошли в моду в конце XIX — начале ХХ вв. Их носили дети, небогатые горожане, люди артистического склада или спортсмены.
Стоили кепки примерно в три раза дешевле, чем шляпы, поэтому их охотно покупали заводские рабочие, чтобы ходить на работу. Однако в праздник рабочий надевал выходной костюм, сапоги и шляпу, а мастера высокой квалификации в праздник могли позволить себе котелки и даже цилиндры [3, с. 73]. Так что кепка — атрибут производственной деятельности рабочего. Наглядно это проиллюстрировал художник И. М. Грабовский в рисунке «Его рабочее величество Пролетарий Всероссийский». Этот рисунок появился во время Первой русской революции на обложке сатирического журнала «Пулемёт» как пародия на парадные императорские портреты. Обычно самодержец изображался в величественной позе, на фоне дворцовых интерьеров, с атрибутами власти — короной, державой и скипетром. Монументальная фигура рабочего в рисунке Грабовского размещена на фоне заводских труб, со скрещенными на груди руками — главными атрибутами его труда. Так что кепка на голове Пролетария Всероссийского — такой же символ, как корона на голове императора.
Сложилось ошибочное мнение, что, направляясь в революционную Россию, Ленин сознательно сменил свой прежний головной убор на кепку, чтобы соответствовать имиджу пролетарского вождя. Есть даже воспоминания рабочего Ф. Н. Самойлова, встречавшего лидера большевиков на Финляндском вокзале в Петрограде в апреле 1917 г.:
«Как сейчас вижу перед собой Ильича высоко над толпой, в распахнутом пальто, с торчащей из кармана кепкой, с поднятой рукой…»
К таким воспоминаниям нужно относиться осторожно: написавший эти строки Самойлов стоял поздно вечером на площади Финляндского вокзала среди тысяч рабочих, вряд ли он мог издалека и в темноте заметить такую маленькую деталь, как кепку в кармане. Да и жест, описанный Самойловым, характерен не для реального Ленина, а для ставшего хрестоматийным памятника вождю революции на Финляндском вокзале.
Весной 1917 г. Ленин меньше всего думал о своём имидже. Узнав о свержении самодержавия из швейцарских газет, он тут же стал искать пути возвращения из эмиграции в революционную Россию, от которой его отделял фронт Первой мировой войны. Единственно возможным вариантом оказался проезд через территорию противника. Когда вопрос о следовании российских политических эмигрантов через Германию был окончательно решён, Ленин собрался ехать первым поездом, до которого оставалось очень мало времени.
«В течение двух часов, — писала жена Ленина Н. К. Крупская, — всё было сделано: уложены книги, уничтожены письма, отобрана необходимая одежда, вещи, ликвидированы все дела».
Единственный головной убор, который взял с собой Владимир Ильич, — это фетровая шляпа. В ней мы видим Ленина в группе возвращающихся на родину политэмигрантов на фотографии, сделанной в Стокгольме 31 марта 1917 г. Именно этот головной убор отметил в своих воспоминаниях представитель Петроградского Совета Николай Суханов, встречавший Ленина в «царской» комнате на Финляндском вокзале и первым увидевший, как в неё «вошёл или, пожалуй, вбежал Ленин, в круглой шляпе, с иззябшим лицом и роскошным букетом в руках» [2, с. 165–166].
Фетровая шляпа, в которой Ленин прибыл из эмиграции в Россию в апреле 1917 г., хранится в Историческом музее. Этот головной убор вождь большевиков будет носить до конца 1917 г. Подтверждением этому служит небольшая зарисовка с натуры, выполненная Иваном Симаковым в июне 1917 г. Художник случайно встретил Ленина на трамвайной остановке в Петрограде и сделал моментальный набросок: Ленин стоит в профиль, в костюме, с портфелем под мышкой и в той самой фетровой шляпе.
В июле 1917 года обвинённый в связях с немецким правительством Ленин вынужден перейти на нелегальное положение, живёт в шалаше у озера Разлив, а затем переезжает в Финляндию. Он радикально меняет свою внешность: бреет бороду, усы, надевает парик. Именно в это время Ленин «примеряет» кепку и в ней фотографируется на новые документы на имя рабочего Константина Петровича Иванова.
В Петроград Ленин тайно возвращается в октябре 1917 г. и приступает к подготовке вооружённого восстания. Хозяйка его последней конспиративной квартиры Маргарита Васильевна Фофанова свидетельствует, что в эти дни Ленин выходил на улицу в шляпе. В своих воспоминаниях она приводит забавный эпизод, когда Владимир Ильич обратился к ней с просьбой «помыть его парик горячей водой с мылом, так как ночью… парик вместе со шляпой… сдуло прямо в лужу» [Там же, с. 302]. Это случилось 16 октября после расширенного заседания ЦК партии большевиков, на котором была принята резолюция о вооруженном восстании в Петрограде.
Поздно вечером 24 октября Ленин покинул конспиративную квартиру и направился в штаб вооруженного восстания. Финский революционер Эйно Рахья, сопровождавший Ленина, вспоминал, что тот пришёл в Смольный с перевязанной щекой и в кепке [Там же, с. 293]. Скорее всего, это легенда: неузнаваемым Ленин стал, сбрив бороду и усы, а перевязанная щека, наоборот, привлекала бы внимание. В воспоминаниях той же М. В. Фофановой нет ни кепки, ни повязки, а есть парик и шляпа: «Ильич был в парике и, раздеваясь в штабе вооруженного восстания, снимая шляпу, снял и парик» [1, с. 441].
Таким образом, шляпа, хранящаяся в коллекции ГИМ, побывала в гуще всех революционных событий 1917 г. Позже, став главой Советского правительства, Ленин продолжал её носить.
Соратница Ленина Александра Коллонтай вспоминала: «24 декабря 1917 года утром я приехала на Финляндский вокзал провожать Владимира Ильича в дом отдыха… Владимир Ильич был в своём поношенном осеннем пальто… и в фетровой шляпе, хотя был уже сильный мороз. Вслед за мной в вагон вошёл товарищ, который нёс три меховые шубы и меховую шапку с наушниками.
„Это вы наденете“, — сказала я Владимиру Ильичу, — „когда Вам придется ехать на санях в открытом поле, где, конечно, будет очень холодно…“ „Эти шубы“, — добавила я, — взяты из склада наркомата»».
На шубах были инвентарные номера, и Ленин их по приезде сдал. Что касается зимней шапки, то, возможно, именно в этот декабрьский день его гардероб пополнился чёрной каракулевой шапкой-ушанкой, хранящейся теперь в ГИМ.
При просмотре фотографий Ленина создаётся впечатление, что он приобретал вещи только в случае крайней необходимости. 1 мая 1918 г. Ленин, Н. К. Крупская и М. И. Ульянова присутствовали на параде частей Красной Армии в Москве на Ходынском поле. На фотографии, сделанной в тот день, видно, что Ленин, его жена и сестра — единственные, одетые по-зимнему. На Ленине каракулевая шапка-ушанка.
Через несколько дней фотограф запечатлел Ленина уже в кепке.
Почему при переходе с зимней одежды на демисезонную Ленин не вернулся к традиционной шляпе? На этот вопрос мог бы ответить сам Ленин или тот, кто «достал» для него кепку. Мы же сделаем несколько предположений.
Во-первых, судя по состоянию хранящейся в ГИМ шляпы, носить её было невозможно: она уже не держала форму, от кожаной ленты, фиксирующей шляпу изнутри, осталась лишь половина, шёлковая лента, опоясывающая шляпу снаружи, подшита вручную — этот головной убор должен был уйти на заслуженный отдых.
Во-вторых, в той тяжёлой экономической ситуации, в которой оказалась страна, вряд ли магазины имели большой выбор головных уборов, а кепка, к тому же, приобретала всё большую популярность, особенно в период Первой мировой войны.
В-третьих, в некоторых ситуациях кепка могла показаться Ленину более практичной по сравнению со шляпой. С момента своего приезда в Россию в апреле 1917 г. он выступал на многочисленных митингах, во время выступления всегда снимал головной убор и часто прятал его в карман. Убрать в карман кепку было гораздо удобнее, чем громоздкую шляпу.
Эту кепку Ленин будет носить в прохладные дни до конца своей жизни.
Летом 1918 г. у Ленина появляется лёгкая белая кепка, хранящаяся в коллекции ГИМ. Сшитая из простой хлопчатобумажной ткани, она, должно быть, стоила очень дёшево. В этом головном уборе Владимир Ильич запечатлён только на одной фотографии: он идёт вдоль стены Большого театра с сестрой Марией Ильиничной Ульяновой, направляясь на заседание V Всероссийского съезда Советов 5 июля 1918 г. Судя по фотографии, эта кепка Ленину не шла, да и цвет у неё был непрактичный.
Через некоторое время у Ленина появляется другая летняя кепка. Это чёрная кепка-восьмиклинка с ушами, зафиксированными наверху. Кепки такого фасона вошли в моду в начале ХХ в. Впервые мы видим Ленина в этой кепке на фотографиях, сделанных 19 июля 1920 г. В этот день он приехал в Петроград на открытие II конгресса Коминтерна и участвовал в массовых мероприятиях на Марсовом поле в память о жертвах революции.
В коллекции ГИМ есть ещё одна кепка. В этом головном уборе, сшитом из лёгкой рогожки, Ленин запечатлён на последних фотографиях, сделанных в подмосковных Горках летом 1922 и 1923 гг.
Итак, с 1918 г. мы видим Ленина на фотографиях только в кепке или зимней шапке. Неизвестно, видел ли сам Владимир Ильич какой-то символический смысл в кепке или она была для него просто удобным головным убором. Однако именно кепка стала главным атрибутом первого художественного образа Ленина. Он появился осенью 1918 г.
30 августа 1918 г. на Ленина было совершено покушение. Известие о ранении руководителя первого в мире государства рабочих и крестьян дало толчок к стихийному складыванию его культа. Назрела необходимость художественного воплощения образа Ленина-вождя, для этого требовался исходный материал. Им стали кадры киносъёмки, осуществлённой 16 октября 1918 г. На них впервые массовый зритель увидел идущего на поправку Ленина, гуляющего по Кремлю вместе с управляющим делами Совнаркома В. Д. Бонч-Бруевичем. Для художников эти кадры стали источником вдохновения: на фоне «типичного интеллигента» Бонч-Бруевича в шляпе, очках, с портфелем под мышкой, Ленин выделялся своей простотой — невысокого роста, в поношенном костюме, а главное — с кепкой на голове. Образ пролетарского вождя был найден.
9 ноября 1918 г. в газете «Коммунар» был опубликован сатирический рисунок под заголовком «Товарищ Ленин, сметающий хлам с лица земли». Автор рисунка Виктор Черемных изобразил Ленина в костюме и кепке, стоящего на земном шаре, сметающего с земли капиталиста, священника и двух монархов — Германии и Австрии. Рисунок стал откликом как на возвращение Ленина к работе, так и на подъём революционного движения во всей Европе. «Никогда мы не были так близки к международной пролетарской революции, как теперь», — утверждал в те дни Ленин. 10 ноября тот же рисунок под заголовком «Товарищ Ленин за работой» опубликовала газета «Беднота». Рядом было помещено сообщение об отречении германского императора Вильгельма. Комментируя эту новость, газета «Правда» писала:
«Корона Вильгельма упала в грязь. Это четвёртая по счету!»
В этой связи кепка на рисунке Черемных, прочно сидевшая на голове Ленина, воспринималась как символ вождя не только российского, но и мирового пролетариата.
Со страниц периодической печати образ Ленина в кепке переняли художники-плакатисты, а затем живописцы и скульпторы. Этот образ настолько утвердился и стал востребованным, что даже в картинах, посвящённых дореволюционному периоду жизни Ленина, художники нередко изображали его в кепке, не задумываясь о том, что Владимир Ильич Ульянов мог носить и другие головные уборы.
Использованная литература:
1. Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине. В пяти томах. Т. 2. М., 1069.
2. Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине. В десяти томах. Т. 4. М., 1990.
3. Ежегодник Государственного Исторического музея. 1963–1964. М., 1966.
Автор — Захарова Елена Викторовна, экскурсовод Экскурсионно-методического отдела Исторического музея