Мстиславово Евангелие является центральным памятником древнерусской книжной культуры начала XII в. Нельзя не восхититься роскошью, с которой выполнена рукопись: дорогие листы пергамена прекрасного качества и большого формата, многочисленные золотые заголовки, изящно орнаментированные в византийском «лепестковом» стиле инициалы, роскошные золотые заставки и миниатюры, каллиграфичный почерк, высокохудожественный оклад с драгоценными камнями и эмалями.
Созданное по заказу новгородского, а впоследствии киевского князя Мстислава Великого, оно считается как шедевром книжного искусства, так и выдающимся литургическим памятником. Рукопись содержит текст славянского полного богослужебного Евангелия (полного áпракоса), пришедшего на смену краткой редакции, восходящей к ранней кирилло-мефодиевской традиции южных славян. Ученые называют новую редакцию текста по месту ее происхождения «древнерусской» и относят ее возникновение к концу XI в. Мстиславово Евангелие, созданное вскоре после появления нового варианта церковно-славянского перевода евангельского текста, является древнейшим и наиболее исправным его списком.
Из писцовой записи на последнем листе рукописи следует, что это Евангелие было написано Алексой, сыном священника Лазаря, по заказу новгородского князя Мстислава, в крещении Феодора, внука Всеволода, сына Владимира, «на благословление» церкви Богородицы. Мстислав, сын великого князя Владимира Мономаха, княжил в Новгороде с небольшим перерывом, с рубежа 1080–1090-х гг. до 1117 г., когда он был вызван в Киев отцом, после смерти которого в 1125 г. он занял великокняжеский стол. Упоминаемая в записи церковь Благовещения, согласно летописям, была заложена им в Новгороде в своем княжеском дворце на Городище в 1103 г. Мстиславово Евангелие было вкладом князя во вновь построенную им дворцовую церковь, и создание рукописи можно датировать периодом между ее закладкой в 1103 и уходом Мстислава в Киев в 1117 г. Подробности дальнейшей истории работы над Евангелием известны из другой записи – Наслава, которому было поручено изготовить драгоценный оклад для него. В записи сообщается о беспрецедентном для того времени событии: Наслав специально ездил с рукописью в Константинополь, где ему на заказ были сделаны высокохудожественные эмали («химипеть»). Вернувшись в Киев с необходимыми заготовками, он завершил изготовление драгоценного оклада 20 августа, однако года не указал.
Эмалевые накладки оклада Мстиславова Евангелия (ГИМ, Син. 1203), вероятно, принадлежащие первоначальному переплету. Византия, XI в.
Со временем этот уникальный переплет обветшал и был существенно обновлен в июле 1551 г. по приказу Ивана Грозного. Для верхней крышки был изготовлен новый оклад, в котором была использована часть старых эмалей и, вероятно, общая схема украшения. Он сохранился до сих пор и представляет собой серебряную золоченую доску, на которую наложена невысокая серебряная позолоченная скань, а поверх нее – эмалевые накладки разного времени и происхождения, а также полудрагоценные камни в высоких кастах и жемчуг. Ромбовидный эмалевый средник с изображением архангелов Михаила и Гавриила и полуфигур евангелистов был выполнен в середине XVI в., в его центре – эмалевая пластина с килевидным завершением русской работы с поясным изображением благословляющего Христа XII в. Под средником – две прямоугольные эмалевые пластины с изображениями ап. Иакова и ап. Варфоломея византийской работы XI в., вероятно, из первоначальных эмалей Наслава. По бокам от средника и над ним – пять небольших квадратных эмалевых пластин русской работы середины – второй половины XII в., с изображениями Богоматери, Иоанна Предтечи, апп. Петра и Павла, а также «этимасии» с надписью «Престол Господень». По углам оклада и по центру нижнего края – пять эмалевых накладок с килевидным завершением русской работы конца XII – начала XIII в. с изображением святых воинов-мучеников, в т.ч. и первых русских святых: вмч. Георгия и вмч. Дмитрия Солунского (в верхних углах), мчч. Бориса, Феодора Стратилата и Глеба (внизу). По бокам эти пластины-киотцы имеют шесть отверстий для фиксации на ткани, что дало исследователям повод предположить, что первоначально они крепились на княжескую диадему или оплечье, включавшие изображения патрональных святых. В скань вставлены шесть крупных жемчужин и 16 полудрагоценных камней в высоких серебряных кастах: один аметист, два альмандина, три бирюзы, три гессонита, один кордиерит, один корунд, два сапфира, один сапфирин, две шпинели. По краям оклада и эмалевых накладок идет обнизь из мелкого речного жемчуга. Нижняя крышка доска переплета и корешок обтянуты итальянским бархатом-аксамитом XVI в.: зеленые листья по розовому с серебряными нитями фону.
Следующая точная дата в истории рукописи – 1730 г. Согласно описи в это время она уже находится в царской усыпальнице – Архангельском соборе Московского Кремля. Время ее поступления туда неизвестно, однако, вероятнее всего, это произошло при Иване Грозном вскоре после поновления оклада. Как известно, Иван Грозный целенаправленно аккумулировал в столице общерусские святыни, которые должны были послужить одним из оснований его государственной концепции «Москва – третий Рим» и обеспечить Москве статус столицы православного мира. Особенно много реликвий было вывезено из Новгорода, в котором они хранились издревле, после подавления новгородского восстания в 1570 г. В Архангельском соборе рукопись пробыла до 1893 г., когда была передана в Патриаршую ризницу в Кремле. Во время его обстрела большевиками в ночь на 3 ноября 1917 г. пострадали здания и коллекции церковных ценностей. Мстиславово Евангелие сейчас имеет повреждение металла на нижнем крае оклада и утрату большей части эмали в его левом верхнем углу, которых еще не было за несколько лет до революции. Порча эмали действительно произошло от разрушения стекла витрины при обстреле, однако удар, повлекший разрыв металла в центре нижнего края оклада был нанесен с внутренней стороны крышки, что, возможно, объясняется попытками снять драгоценный оклад в первые дни революции. То обстоятельство, что хранитель Синодального собрания Н.А. Попов после обстрела Кремля перенес рукопись к себе в библиотеку, оказалось счастливым: через три месяца, во время ограбления ризницы в ночь 30 января 1918 г., рукопись была не тронута. После ликвидации Синодальной конторы в начале 1920 г. Синодальное собрание, в состав которого вошло Мстиславово Евангелие, было передано в Государственный исторический музей, где хранится под шифром ГИМ, Син. 1203.
Чтобы понять значимость этого памятника для Новгорода нужно вспомнить, что время правления там Мстислава Великого было переломным и для истории города, и для политической истории Руси, в целом. В конце XI в. менялась система взаимоотношений между князьями, сложившаяся в 1054 г. после смерти Ярослава Мудрого. В ней Новгород входил в состав удела киевского князя и управлялся назначаемым им наместником – «посадником». Именно таким наместником стал вначале и сам князь Мстислав. Смерть великого князя Всеволода в 1093 г. привела к перестройке сложившейся системы распределения уделов, провоцировавшей кровавые споры внуков и правнуков Ярослава. Новым политическим аргументом становится понятие «отчина», которое впервые применил в 1093 г. Владимир Мономах. Этот аргумент становится основанием новой политической системы, провозглашенной на Любечском съезде князей 1097 г.: «Кождо да держит отчину свою». Именно в это время происходит выделение Новгорода из великокняжеского удела в самостоятельное княжество. После долгих переговоров с киевским князем Святополком в 1102 г. новгородцы настояли на возвращении им князя Мстислава, которого они «вскормили» себе. Тем самым они положили конец зависимости Новгорода от династических перемен на киевском столе. Именно в 1102 г. настал переломный момент и в истории Новгорода, и в жизни Мстислава. Новгород и его земли становятся самостоятельным княжеством, стоящим в системе иерархии после Смоленска, на седьмом месте из девяти, а Мстислав – самостоятельным новгородским князем.
Сразу после этого, в 1103 г., Мстислав закладывает каменную церковь Благовещения на старом княжеском Городище. Значение этого события невозможно переоценить. Новая церковь была первым каменным храмом после пятидесятилетнего перерыва в строительстве. На первый взгляд, церковь Благовещения посвящена небесному патрону старшего сына Мстислава – Всеволода, в крещении Гавриила. Однако ему к моменту закладки церкви было, вероятно, около 6 лет, что говорит об отсутствии ее связи непосредственно с рождением первенца. Для Мстислава и новгородцев она стала памятником начала новой эпохи в истории Новгорода – утверждения его политической независимости, своего рода Благовещения городу и его новой княжеской династии, продолжателем которой после неизбежного ухода Мстислава на киевский великокняжеский стол будет его сын Всеволод-Гавриил.
Новая дворцовая постройка по величине лишь немногим уступала кафедральному собору, а напрестольное Мстиславово Евангелие – соперничало с выдающимися кодексами того времени. Вместе с впечатляющими каменными храмами и дворцами роскошные рукописи были эстетическими способами репрезентации политической власти, представления величия правителя. До начала XII в. в Новгороде, управляемом киевскими посадниками, такой задачи объективно не стояло. Не имея собственной княжеской династии, заботящейся о поддержании своего политического и идеологического имиджа и о процветании культурных центров и духовных организаций, Новгород не мог иметь скриптории, производящие роскошные кодексы, каким является Мстиславово Евангелие. Даже кафедральная Св. София простояла более полувека не украшенной фресками и была расписана уже после церкви Благовещения Мстислава. По своему высококачественному пергамену, по высокой профессиональной выучке писца, по использованию сложной, дорогой и высокопрофессиональной техники изготовления золотых миниатюр, заставок и инициалов этот памятник может сравниться с кодексами, вышедшими из лучших мастерских Константинополя. Известны лишь три древнерусские рукописи этого времени, созданные с таким же высочайшим мастерством и украшенные золотым декором. Это Остромирово Евангелие 1056–1057 гг., Изборник Святослава 1073 г. и молитвенник Гертруды 1078–1086 гг., созданные в столичных киевских скрипториях. Полагаем, что то же происхождение имеет и Мстиславово Евангелие. Анализ фонетической системы писца также приводят лингвистов к выводу о южнорусском происхождении рукописи.
Об этом же свидетельствует анализ выдающихся миниатюр и изысканного орнаментального украшения двух древнейших парадных евангельских кодексов – Остромирова и Мстиславова Евангелий, которые обнаруживают несомненную связь. Общий облик обеих рукописных книг чрезвычайно похож. У них примерно одинаковый размер, величина миниатюр, стиль и мотивы «лепесткового» византийского орнамента в обрамлении изображений пишущих евангелистов. Композиция трех миниатюр и их иконография в обеих рукописях почти идентичны (четвертая с евангелистом Матфеем в Остромировом Евангелии отсутствует). В обеих рукописях повторяются редкие особенности – символы евангелистов и композиции в виде четырехлистника (квадрифолия) с вписанными в них фигурами. Повторяются даже малые детали композиции и редкие индивидуальные приемы. Конечно, несколько десятилетий, прошедших между созданием Остромирова и Мстиславова Евангелий, не могло не сказаться на появлении отличий в типологии образов, эмоциональных акцентах и стилистических приемах живописи этих памятников. Остромирово Евангелие было написано в 1056–1057 гг. при дворе великого киевского князя по заказу новгородского посадника Остромира для вклада в кафедральный храм Новгорода – Св. Софию. Мстиславово Евангелие создано спустя более полувека для вклада в дворцовую церковь новгородского князя, вероятно, в тех же мастерских. В сохранившейся в нем четвертой миниатюре с изображением евангелиста Матфея в качестве его символа представлен не традиционный ангел, а св. архангел Михаил, являвшийся также символом и покровителем Киева. Все данные, имеющиеся в нашем распоряжении, говорят о том, что Мстиславово Евангелие было создано там же, где и Остромирово Евангелие полувеком ранее – в придворных мастерских киевского князя, а близость из декоративного оформления обусловлено тем, что здесь они тщательно копировали одну и ту же авторитетную рукопись, возможно, напрестольное Евангелие св. Софии киевской.
Уточнить время создания Мстиславова Евангелия может помочь запись Наслава. Она косвенно свидетельствует о том, что оклад рукописи также был сделан в то время, когда Мстислав княжил в Новгороде, а Киев еще не принадлежал его отцу, т.е. до 1113 г. Переведем ее:
«Я, раб Божий, недостойный, худой, грешный, записал памяти ради царю нашему и людям о завершении Евангелия, которое заказал Мстислав князь худому Наславу. И, возив к Царю-городу, сделал эмали. Божию же волею возвратился из Царя-города и сделал все золото и серебро, и драгоценный камень, придя в Киев. И закончилось все дело месяца августа в 20 день. Цену же Евангелия сего один Бог знает. Я же, худой Наслав, много труда принял и печали, но Бог утешил меня молитвою доброго князя. Дай же Бог так желания его исполнять всем людям, слышащим, что его царство пребывает в радости и веселье, и любви. И дай Бог его молитву всем христианам и мне, худому Наславу, совершающему его дела по правде. И [дай Бог] обрести честь и милость от Бога и от своего цесаря, и от братии, веруя во Святую Троицу Отца, и Сына и Святого Духа ныне и присно, и во веки веков. Аминь».
В этой записи одновременно называются два правителя – свой «царь» и «князь» Мстислав. «Царь» здесь – лицо довольно абстрактное, непосредственно не задействованное в описываемых событиях и отстраненное от заказчика Мстислава, что было бы невозможным, случись в это время на киевском столе сидеть его отцу Владимиру Мономаху (1113–1125 гг.). Согласно этикету того времени писец непременно отметил бы покровительство отца делам сына. Описанная ситуация вполне органична для правления его предшественника на киевском столе – Святополка. Хорошо выполнив поручение чужого князя, Наслав надеется получить милость и от «своего царя». «Свой царь», дистанцируемый Наславом от князя Мстислава, несомненно великий князь Святополк. Поэтому мы вправе сузить время создания рукописи с 1103 г., когда была заложена церковь Благовещения на Городище, до 1113 г., когда в Киеве стал править отец Мстислава – Владимир Мономах.
Постройка на княжеском Городище церкви Благовещения и заказ для нее роскошного напрестольного Евангелия были лишь первыми шагами Мстислава в его преобразованиях. На время княжения Мстислава приходится начало экономического и политического подъема Новгорода в XII в., обусловленного всем предшествующим развитием города. Внешняя торговля – основа его процветания – выходит на новый уровень, о чем свидетельствует постройка в Новгороде в начале XII в. первой иноземной фактории – Готского двора с «варяжской божницей» св. Олава. При князе Мстиславе, по существу, впервые началось крупномасштабное городское и церковное строительство. По его приказу был перестроен и расширен детинец, построены четыре монументальных каменных храма, расписан кафедральный храм Св. Софии, основаны первые общежительные монастыри, ставшие крупнейшими религиозными и культурными центрами Новгорода. Именно тогда создавались условия для формирования крупных профессиональных скрипториев и закладывались основы для расцвета новгородской книжной культуры. До конца жизни Мстислав был связан со своим городом. Перейдя в Киев в 1117 г. по воле отца он оставил на новгородском столе своего старшего сына Всеволода. После смерти первой жены в 1122 г. женился на дочери новгородского посадника Завида. Будучи уже киевским князем, Мстислав продолжал делать вклады в основанный им крупнейший монастырь Новгорода – св. Георгия. Новгородцы долго после смерти своего князя в 1132 г. чтили его память.
Мстислав, прозванный «Великим» из-за старшинства в роду Мономаховичей, был последним великим князем объединенной Руси (1125–1132). Он крепко удерживал не только свою «отчину», но и последний из великих князей киевских сохранял реальный контроль над всеми древнерусскими территориями, возглавлял русских князей в удачных походах на половцев и Литву, поддерживал дружественные отношения с Византией. Вероятно, последнее вызвало канонизацию Мстислава уже менее, чем через 20 лет после смерти, и создание краткого Жития Мстислава. Почитание Мстислава как святого носило, видимо, местный киевский характер и длилось недолго. После смерти Мстислава вновь начались междуусобные княжеские войны, открывающие длительный период т.н. феодальной раздробленности Руси: «и раздьрася вся земля Русьская», – сокрушался летописец. Княжение Мстислава было последним периодом процветания и стабильности Руси перед временами междуусобных кровопролитных столкновений, сменившихся через столетие еще более разрушительным монголо-татарским нашествием. Объединенные великим князем русские земли эпохи Мономаха и Мстислава стали на долгое время символом единства для нации. Начатое же Мстиславом широкое церковное строительство в Новгороде привело к формированию уже через несколько десятилетий крупных церковных книгописных центров. А Мстиславово Евангелие, чей уровень каллиграфии и золото декора не было после повторено, осталось эталоном древнерусского книжного искусства на многие столетия.