То академик, то герой,
То мореплаватель, то плотник.
Он всеобъемлющей душой
На троне вечный был работник.
А.С. Пушкин «Стансы»
22 декабря 1717 г. российский государь Петр I был избран иностранным членом Парижской академии наук. Для молодого и активного правителя это стало не просто почетным званием, но и еще одним направлением для приложения сил и энергии, хотя тяготы затянувшейся Северной войны не позволили сразу же сосредоточить на нем свое внимание. Ответное письмо с благодарностью за избрание было отправлено только 11 февраля 1721 года. А приложением к нему служила географическая карта Каспийского моря, основанная на последних исследованиях российских мореходов. Эта карта стала новым словом в географических представлениях европейцев о Каспии, имевшем важное значение в торговле со странами Востока, и была высоко оценена французскими учеными.
В собрании Исторического музея хранится несколько карт Каспийского моря сходных с картой, направленной Петром I в Парижскую Академию наук. Что же стоит за их созданием? Благодаря чьим трудам стало возможным их составление?
Еще только вступая на путь реформ, Петр понимал, что нарождающаяся российская промышленность пока не в состоянии всерьез заявить о себе на европейском рынке, но вполне может оказаться конкурентоспособной на Востоке. В этих условиях вновь стало актуальным, давнее стремление московских царей найти более короткий водный путь в Индию. Такой водный путь позволил бы России монополизировать торговлю шелком-сырцом и другими восточными товарами в Европе.
Практически сразу по возвращении из Великого посольства в 1698 г. Петр I принял решение обследовать берега Каспийского моря. В 1699 г. некий Шельтруп – датчанин, состоявший на русской службе, получил от царя приказ обойти на корабле все море, измерить глубины лотом и составить карту. Шельтруп отправился в плавание, однако, достигнув южного берега, попал в персидский плен и вскоре умер в тюрьме. Вслед за Шельтрупом на Каспийское море был послан капитан Еремей Мейер, которому удалось составить карту Каспия, за что он получил в подарок портрет Петра I и денежное вознаграждение. Царь повелел напечатать карту Мейера, о чем было сообщено в первой русской газете «Ведомости» в марте 1704 г. Однако Астраханское восстание стрельцов 1705 г. помешало распространению карты Мейера. Ее автор был убит, а сама карта затерялась.
В 1709 г. капитану астраханского порта Жану-Кристофору Рентелю было дано поручение обследовать западное побережье Каспийского моря и найти там удобные гавани для русских торговых судов. В своем отчете государю Рентель дал характеристику пристаней Низовой и Баку. Последняя признавалась им наиболее удобной, однако использование ее было невозможным в связи с сильным персидским сопротивлением. Рентель предлагал остановить выбор на Низовой и оборудовать там гавань. Низовая впоследствии действительно стала удобным пунктом для русско-персидской торговли, но гавань там так и не была построена: суда «сажали» на прибрежные мели, а торговля с персидскими купцами велась под открытым небом возле наскоро сооруженных шалашей.
Толчком для дальнейшего изучения Каспия стал приезд в Астрахань в 1713 г. некоего туркмена Ходжи Нефеса, представителя богатого туркменского рода. Ходжа Нефес сошелся с выходцем из Персии новокрещеным князем Самановым, которому сообщил о том, что река Аму-Дарья ранее имела русло, впадавшее в Каспийское море, и что это русло было искусственно отведено в Аральское море узбеками, опасавшимися русских, а так же о том, что воды Аму-Дарьи насыщены золотоносным песком. Саманова заинтересовали сведения туркмена, и он взялся проводить последнего в Санкт-Петербург. Их приезд в столицу весной 1714 г. совпал с прибытием туда же сибирского губернатора князя Матвея Петровича Гагарина, у которого имелся ряд предложений о поиске песочного золота в Малой Бухарии. Ходжа Нефес сумел получить аудиенцию у царя, которому передал предложение: восстановить прежнее русло и на месте его впадения в Каспийское море построить русскую крепость для последующего приведения земель, расположенных в устье реки, в русское подданство. Очевидно, эти предложения делались в надежде на поддержку русских войск в борьбе туркменов с узбекскими племенами.
Сегодня, имея точное представление о руслах среднеазиатских рек, мы понимаем, что реализовать подобную идею было невозможно, так как река Аму-Дарья образована слиянием двух рек: р. Вахш и р. Пяндж. Большая часть последней несудоходна, а исток реки находится в горном Памире, откуда добраться до Индии сухим путем крайне трудно. Но в XVI-XVIII веках такой путь казался вполне возможным.
Руководителем экспедиции по поискам места впадения Аму-Дарьи в Каспийское море был назначен князь Александр Бекович-Черкасский: выходец из рода кабардинских владетелей, ведущих свое происхождение, согласно преданию, от египетского султана Инала. 29 мая 1714 г. князь Александр Бекович-Черкасский получил приказ исследовать восточное побережье Каспийского моря, вплоть до персидской границы и основать крепость в месте прежнего впадения Аму-Дарьи в Каспий.
28 октября 1714 г. экспедиция отправилась из Астрахани, но из-за плохой погоды и рано появившихся льдов, 3 декабря пришлось вернуться в Астрахань и отложить исследования до следующего года. В результате экспедиции 1714-1715 гг. была составлена карта Каспийского моря, которую князь Александр Бекович-Черкасский лично передал Петру I. Царь высоко оценил труды. Однако успех князя не был абсолютным. Его карта и мнение о том, что Аму-Дарью возможно вновь направить в устье Актам, подверглись резкой критике поручика Александра Иванович Кожина.
А.И. Кожин в 1711 г. обучался в классе астрономии Московской навигацкой школы, а в 1715 г. описал часть побережья Финского залива и составил его карту. В начале 1716 г. Петр I решил поручить ему работы по дальнейшему изучению Каспия, но уже 14 февраля 1716 г., государь изменил свои планы. Князю Александру Бековичу-Черкасскому было поручено возглавить посольство к Хивинскому хану и одновременно заложить крепости на восточном берегу моря.
Так как с 1716 г. князь Александр Бековича-Черкасский почти перестал заниматься изучением Каспийского моря. Продолжение исследований было поручено Михаилу Петровичу Травину. По его прибытии в Астрахань возникла неразбериха в организационных вопросах: непонятно было, из каких средств, Адмиралтейств-коллегии или Астраханской губернии должна финансироваться экспедиция на Каспий, кому она будет подотчетна. Кроме того, существовала острая нехватка судов, припасов, специалистов, офицеров и служилых людей. За все эти ресурсы велась суровая борьба, в которой ни один из руководителей уступать не желал. Все это вызвало большую задержку. Выйти из Астрахани на Каспийское море М.П. Травину удалось только в августе 1717 года. В результате работ был сделан вывод о том, что карта князя Бековича-Черкасского содержит ряд неточностей. Но завершить свои работы Травин не успел из-за сильной болезни. Снова нужно было искать человека, способного продолжить работы на Каспии.
Для проверки карты в Астрахань и был отправлен князь В.А. Урусов, а также главный критик князя Черкасского – А.И. Кожин. Урусову необходимо было проверить сведения А.И. Кожина о том, что найденное князем Александром Бековичем-Черкасским «прежнее русло» является на самом деле заливом моря. Во-вторых, князю В.А. Урусову предписывалось осмотреть часть западного побережья и изучить устье реки Куры, выявить там гавани, в которых могут останавливаться суда. Таким образом, согласно этой инструкции фронт работ на Каспии в 1718 г. существенно расширился. Помимо «левого» (восточного) берега, начал проявляться интерес и к западному побережью моря.
Князь В.А. Урусов приступил к работам на море летом 1718 года, но он недолго оставался их руководителем. В 1719 г. на Каспийское море была направлена еще одна экспедиция. Официально ее возглавил Карл Петрович фон Верден, а его помощником был назначен Федор Иванович Соймонов. О Карле Петровиче фон Вердене практически ничего не известно. Он был голландцем по происхождению, служил штурманом на шведском флоте. В 1703 г. он был взят в плен, а позже перешел на русскую службу. Федор Иванович Соймонов, родился в 1692 году. В 1708 г. Ф.И. Соймонов поступил в Московскую Навигацкую школу. В 1712 г. он был послан в Голландию для продолжения обучения. В начале 1716 г. при личном присутствии Петра I сдал экзамен на звание мичмана. Причем из 48 гардемаринов успешно прошли это испытание всего 17 человек. Тогда же Ф.И. Соймонов получил назначение на флагманский корабль «Ингерманланд» на Балтийском море, где и служил вплоть до 1719 года. На нем плавал с 1716 по 1721 год и сам Петр I.
В каспийских экспедициях явно не хватало специалистов, способных работать в команде, поэтому выбор К.П. фон Вердена и Ф.И. Соймонова оказался неслучайным, так как оба они служили на корабле «Ингерманланд». Было ясно, что эти люди могут успешно работать вместе, что и подтвердили результаты дальнейших исследований на Каспии.
В инструкции руководителей нового плавания были поставлены задачи описать правый (западный берег Каспия) и «крейсовать» море, обозначая на карте мели, острова и песчаные косы, а также определить ширину Каспийского моря. До нас дошло подробное «Описание Каспийского моря», основанное на судовом журнале Ф.И. Соймонова. В нем приведено подробнейшее описание маршрута экспедиции, всех выполненных работ, перечислено большое количество определений широт различных географических объектов.
Практическим результатом проделанных работ стала знаменитая карта «Картина плоская моря Каспийского от устья Волги реки протоки Ярковской до устей Куры реки…». Важно отметить, что по результатам плаваний 1719-1720 г. на этой карте были обозначены западные и южные берега Каспия, что касается северного и восточного берега, то судя по материалам Ф.И. Соймонова, опубликованных Г.Ф, Миллером, эти берега были изображены согласно описаниям князя Александра Бековича-Черкасского и А.И. Кожина.
Однако на этом каспийские изыскания Ф.И. Соймонова не закончились. Он принимал участие в Персидском походе Петра I в 1722-1723 гг. Несмотря на общий дефицит специалистов-географов, существовавший в начале XVIII века, к началу Персидского похода сформировался небольшой круг людей, обладающих с одной стороны достаточно высоким для своего времени уровнем профессионализма, а с другой стороны уже имеющих опыт изучения Каспия. Именно на этих людей опирался Петр I при подготовке тех или иных операций, во время Персидского похода. Одной из самых ярких фигур данного круга стал Ф.И. Соймонов. Скорее всего, как географ он даже обошел К.П. фон Вердена, который был его руководителем в ходе экспедиции 1719-1720 г.: К.П. фон Верден в ходе всего Персидского похода руководил ластовыми судами, и заданий по обследованию Каспия не получал.
Именно Ф.И. Соймонов провел большинство рекогносцировок в ходе Каспийского похода. Все они совпадали с маршрутом движения русского флота и были направлены на решение практических задач, возникавших по мере продвижения. Им были обследованы устья рек Терки, Сулак, Аграханский залив. Осмотр Аграханского залива и рукавов устья Терека принес не только картографические, но и практические результаты. Встал вопрос о том, каким образом сохранить лодки, использованные для высадки войска. Петр решил затопить их, чтобы уберечь от сильных ветров и подводных камней. Оставалось только найти подходящее место. Ф.И. Соймонов вспомнил о небольшом острове Ракушечном (на картах он не был обозначен из-за малого размера), который он видел во время недавнего плавания по Аграханскому заливу. Петр и Ф.И. Соймонов направились к острову, чтобы подробнее осмотреть его. Царь нашел подходящим пролив между островом и берегом Аграханского залива, там и было приказано затопить лодки до возвращения армии.
В начале ноября 1722 г. Соймонов был назначен командиром флотилии, направленной к персидскому городу Решту. Тогда же Петр I, размышляя о путях развития восточной торговли, пришел к мысли о необходимости изучения устья р. Куры. Что и было поручено Ф.И. Соймонову. Он должен был не только вымерять все протоки, но и найти наиболее удобное место для основания крепости или города. В результате изучения устья реки Куры исследователь пришел к выводу, что в связи с малой высотой над уровнем моря и заболоченностью местности, основывать там город можно только «по нужде». Более подходящее место он надеялся обнаружить в Кызылагачском заливе, образованном песчаной косой из выносов реки Куры.
После завершения Персидского похода назрела необходимость повторного картографирования Каспийского моря, так как к России отошли персидские провинции на южном берегу Каспийского моря: Ширван, Гилян, Мазендеран и Астрабад. Наконец стало возможным и необходимым исследование каспийского побережья на всем его протяжении. Таким образом, вскоре после окончания Персидского похода встал вопрос о снаряжении новой экспедиции для изучения Каспийского моря.
Из морских офицеров, имевших серьезный опыт работы по изучению Каспийского моря, к 1725 г. в Астрахани находились: Ф.И. Соймонов, К.П. фон Верден, капитан Рентель и князь В.А. Урусов. В самом начале 1726 г. в Астрахань прибыл контр-адмирал И.А. Сенявин и с ним девять офицеров, которые должны были сменить своих коллег, уже много лет служивших на Каспии. В связи с этим Ф.И. Соймонов надеялся на скорое отправление в Санкт-Петербург, но оно не состоялось. В Астрахань было прислано новое постановление Адмиралтейств-коллегии, предписывавшее ему организовать еще одну экспедицию для картографирования Каспийского моря.
Особое внимание предполагалось уделить южному побережью. В распоряжении Ф.И. Соймонова было 3 судна. Экспедиция состояла из двух отрядов. Одним, в составе двух кораблей и 140 человек команды руководил сам Ф.И. Соймонов. Этот отряд выполнял основные работы по описанию моря. Второй отряд возглавил штурман Долматов, в его распоряжение было передано одно судно с командой в 16 человек. Вероятно, этот отряд был выделен с целью экономии времени, так как перед Долматовым стояла задача описать северо-восточную часть моря (на тот момент уже многократно изученную), в то время как отряд под руководством Ф.И. Соймонова сразу взял курс на юго-восток.
Плавание продолжалось полгода и завершилось 6 ноября 1726 года. Результаты плавания были переданы в Адмиралтейств-коллегию и высоко оценены руководством страны. 24 декабря 1726 г. по именному указу Екатерины I Федор Иванович Соймонов, на тот момент еще находившийся в Астрахани, был произведен в капитаны 3-го ранга. В Астрахани он пребывал до 1730 года, но в 1728-1729 г. был отпущен в Санкт-Петербург, во время этого отпуска он женился на Дарье Ивановне Отяевой, однако постоянно поселился в Санкт-Петербурге лишь в 1730 году. В 1731 г. карты, составленные на основе съемок 1726 года, были напечатаны и составили атлас Каспийского моря. Тогда же была напечатана лоция Каспийского моря, автором которой был Ф.И. Соймонов, на долгие годы ставшая основной лоцией для этого водоема.
Таким образом была решена одна из важнейших географических задач Петровского времени. В результате самоотверженных трудов российских морских офицеров были составлены первые достоверные карты Каспия, существенно облегчавшие навигацию по этому водоему. Они стали своеобразными научными сенсациями своего времени не только для России, но и для Европы. Так европейцы впервые узнали о существовании Аральского моря, а Каспий оказался вытянутым не с запада на восток, а с севера на юг. Были открыты и описаны многочисленные заливы, острова и другие важные для навигации объекты.
Автор – Наталья Демирова, главный хранитель Отдела письменных источников.